31.07.2024
Двенадцать прыжков с парашютом, многокилометровые марш-броски, боевые учения на выносливость – все это было в жизни десантника Василия Романова. А еще главный девиз ВДВ, усвоенный им во время армейской службы, – «Никто, кроме нас!».
Сегодня специалист отдела экономической безопасности АО «Святогор», майор в отставке Василий Романов – гость редакции «КР».
– Василий Валерьевич, приближается Ваш профессиональный праздник – День Воздушно-десантных войск. Все знают, что стать десантником может только физически крепкий и хорошо подготовленный человек. Как лично Вы попали в элитные войска?
– Если честно, служить в ВДВ хотел еще со школьной поры. Потихоньку занимался многими видами спорта, но более серьезно – плаванием. Поэтому свои подростковые годы, можно сказать, провел в бассейне ФСК пос. Пригородного. Здесь я покорял многометровые голубые дорожки, ставил личные рекорды, побеждал в соревнованиях… Завоеванные в этом виде спорта награды хранятся у меня до сих пор.
Что же касается моего попадания в ВДВ, то здесь, считаю, помог случай. Это был 2003 год. На призывной пункт в Егоршино я прибыл вместе со знакомыми ребятами из Верхней Туры и Красноуральска. Помню, сидим мы вчетвером на плацу, а мимо нас проходят офицеры, специально прибывшие на наш сборный пункт для допнабора. Как выяснилось, основной план по набору в ВДВ они уже выполнили, но им не хватало буквально несколько человек. Естественно, мы не стали дожидаться, когда на нас обратят внимание. Сами подошли к офицерам. Мол, так и так, хотим служить в ВДВ. Далее уже свою профпригодность демонстрировали на спортгородке. Бег, подтягивание, отжимание… В общем, проверку всей четверкой прошли. И уже вскоре таким составом прибыли в 242-й учебный центр ВДВ, расположенный в г. Ишиме Тюменской области.
– Что будущему десантнику Романову дала учебка?
– Да много чего. Все шесть месяцев пребывания в учебном центре я проходил обучение на командира орудия. В моем подчинении находилась 120-мм самоходная артиллерийская установка «Нона». Она и сегодня считается уникальной артиллерийской системой, сочетающей в себе свойства орудий различных видов. Предназначена САУ для непосредственной огневой поддержки подразделений воздушно-десантных войск на поле боя.
Физические нагрузки тоже были постоянно. Каждое утро, например, начиналось с километровой пробежки. Так было на протяжении первого месяца. А потом перешли на 3-километровые дистанции, по воскресеньям – обязательные 10 км. Снег ли, дождь, зной – бежали все. Чаще такие кроссы устраивались налегке, но иногда и при полном снаряжении.
Там же, в учебке, я совершил и первые три прыжка с парашютом. Это были учебные прыжки – с вышки. Высота – примерно с шестиэтажный дом. Честно скажу, было страшно. Уж больно близко, казалось, находится земля. Но если ты не сделаешь эти три «зачетных» прыжка, к самолету тебя потом не допустят. Переборол страх. Прыгнул.
– И уже для следующих прыжков поднимались в небо?
– Поднимался. За всю службу у меня было 12 прыжков с самолета. Именно за выполнение такого норматива я был удостоен нагрудного знака «Парашютист». Это было уже после учебки, когда основную службу я проходил в составе 1182-го гвардейского артиллерийского полка, базировавшегося в г. Ефремове (Тульская область). На прыжки мы уезжали на аэродром в г. Тулу, где по несколько дней жили в палатках, там же собирали парашюты, поднимались в небо, прыгали.
– Вы пришли в полк командиром орудия, а стали разведчиком. Почему вдруг решили переквалифицироваться?
– Так решило командование. Дело в том, что при распределении в полк нам пришлось снова проходить некоторый отбор, в частности, решать на планшете с картой задачи-вычислители. На решение – не более 18 секунд. Тех, кто укладывался в норматив, брали на заметку. Так я попал в группу артиллеристских разведчиков.
– И какова она, ноша разведчика?
– Если в двух словах, то все задачи, которые ставило перед нами командование, мы выполняли грамотно и в срок. Наряду с этим большое внимание продолжали уделять огневой, боевой и тактической подготовке. Нередко на длительное время выезжали на полигон под Псковом, где в условиях, максимально приближенных к боевым, вели стрельбы из артиллеристских орудий.
– «Десантное братство солдат...» – так поется в известной песне. А есть ли, на Ваш взгляд, такое братство в реальной жизни?
– А эти строки и взяты из реальной жизни. И примеров такому братству немало. Взять хотя бы наши многокилометровые марш-броски. Как бы тяжело ни было, никто никогда не сходил с дистанции. Там по-другому просто нельзя. Иногда доходили до финиша плечом к плечу. Зачет по последнему.
– С момента Вашей службы прошло уже двадцать лет. Можно сказать, что Вы и сегодня со своими?
– Да. Мы по-прежнему друг с другом поддерживаем контакты. Не так давно на уровне региона, а то и страны создали нашу, десантную, группу в соцсетях, где переписываемся, тепло общаемся. Вот и в преддверии Дня ВДВ снова спишемся, с гордостью вспомним, что мы – гвардейцы, мы – десантники!
Надежда РИЛЛ